Дар. 54 часть

Виктор Мирошкин
Дар. 54 часть

Ранее - http://victormiroshkin.blogspot.ru/2016/05/53.html

Пилот, как мог, внимательно разглядывал Фреда Слейтера, копошащегося внизу под мощным напором воздуха, исходящего от винтов, словно хотел убедиться, что с командиром всё в порядке. Только после сигнала мистера Слейтера поднятой вверх рукой вертолет с незакрытой дверью резко взмыл над лесом и отправился на базу, на ходу быстро втягивая внутрь десантный канат. Затем убрался кран потолочной лебедки. Вскоре и дверь захлопнулась.

Фред проводил взглядом удаляющуюся винтокрылую машину и, выбравшись из мелкого кустарника, присел на бугорок, достал смартфон, проверил карту в навигаторе, определяя по компасу направление движения. И только после этого, потягиваясь, осознавая свободу, вдохнул до предела всей грудью свежий, густой лесной воздух. От яркой пьянящей свежести хлынувшего в легкие здоровья едва не крикнул что-то задорное – настолько его мгновенно одурманил вкус настоящей свободы.

«Кинг-Конг вернулся…», - почему-то подумал очумленный природной энергией сугубо городской человек, пришедший в лес в роли хозяина, и звонко хлопнул себя по груди ладонью.

В ответ было слышно только спокойное щебетание птиц.

Несколько минут охотник просто вдыхал и выдыхал сочный воздух. И ему казалось, что при каждом вздохе заряжающее электричество физически бежало струйками по жилам, вливая в него волны энергии. Он умилённо улыбался и смотрел на ясное небо, синеющее среди крон больших деревьев. Вскоре Фред непроизвольно замер, залипнув на ощущении полного одиночества.

Время шло...

Наконец, безгранично уверенный в себе, Фред Слейтер очнулся, не спеша встал, мощно потянулся всем телом и, приглядев подходящее дерево, затянул на высокой толстой ветке пластиковый хомут с прикрепленной к нему коробочкой радиомаяка, нажал кнопку пуска. Полюбовался со стороны на свою работу. Достал смартфон и взглянул на экран, нашел новую красную точку, появившуюся на карте в навигаторе, обозначающую положение маячка. Настроил через свой «волшебный» смартфон периодичность сигнала от маячка в 1 минуту и переключил смартфон в обычный режим телефона. Сунул его в карман куртки, решительно двинулся прямо к цели, ломая возникающие на пути преграды.

Фред пёр тараном, а лес трещал сучками, ветками и разной растаптываемой мелочью, словно это хрустел лёд под неудержимым напором ледокола. Так же уверенно идет хозяин по своему неухоженному участку к определенному месту, намереваясь построить новый дом, свою крепость. Охотник Фред будто доказывал лесу своё право главного здесь и наказывал всё стоящее на пути хозяина.

Но такая ходьба отнимала много сил, и охотник вскоре перестал бороться с сопротивлением растительности, а перешел на лавирование по удобным вариантам движения. Вскоре начал и вовсе применять приемы безшумной ходьбы, чтобы лучше слышать звуки леса.

Поглядывая по сторонам, слегка очумленный свободой Фред старался запомнить путь, ненапряженно подумывая о своей миссии. В Душе нарастало приятное ощущение - словно сейчас всё на Свете зависело только от него, последнего героя, спасающего человечество от спрятавшейся в логове некой гадины. Еще будучи артиллерийским корректировщиком огня, он наслаждался подобным чувством своего могущества, властью супергероя, посылающего безпощадные огненные стрелы на голову врага…

Но вскоре Фред начал отгонять это чувство героя, ведь он должен был изображать простого бродягу с нейтральным отношением к Миру, с потухшим взглядом, обращенным внутрь себя, запутавшегося в эмоциях. И в какой-то момент придумывания понурого образа Фред действительно запутался в собственных ощущениях, ведь лес ему сейчас очень нравился. И, надо сказать, это чувство растерянного выбора уже было знакомо Фреду Слейтеру. Ничего не надо было придумывать искусственно. Вспомнилось тягостное лежание в госпитале после нелепого ранения головы. Нахлынувшее старое разочарование настолько сильно вернуло прежние эмоции, что Фред даже ожидал возникновения боли в известной части черепа за ухом. Стараясь предотвратить неприятное, заранее сильно потёр это место. Однако даже признаков боли не возникло.

Уверенно войдя в образ солдата с разбитыми надеждами, охотник стал идти более хаотично, останавливаясь, рассматривая некоторые растения, периодически снимая винтовку и целясь неизвестно куда. При этом Фред не забывал нажимать пуск видеосъемки через прицел – ведь по легенде он прибыл в лес именно за этим. Постепенно он так вошёл в роль, что сам почти поверил в своё хмурое настроение. Как ни странно, искусственно вызванное душевное страдание ему нравилось, Фред даже наслаждался, обижаясь на весь Мир за непонимание тонкой, ранимой Души.

В прицел иногда попадали мелкие животные, птицы, и Фред еле сдерживался, чтобы не подстрелить их. При этом отчетливо чувствовал состояние какой-то ломки внутри себя некоторых стереотипов. Пощадив каждую очередную потенциальную жертву, охотник немного меньше хотел смерти следующей.

Увлёкшись и этими ощущениями, Фред стал уже целенаправленно охотиться, по-настоящему, старательно находя в прицел живое существо и отпуская его жить дальше. «Если попались – сами виноваты», - каждый раз злобно рассуждал охотник и жал на кнопку записи, всего лишь фиксируя на видео момент своего «великодушного прощения» фатальной ошибки неосторожной жертвы, словно собирая их Души в память видеокамеры.

Время перестало существовать для охотника. Только изредка, на автомате, он проверял направление движения по компасу, нарочно не используя подсказки навигатора...

В этом же лесу, но гораздо дальше от конечной цели Фреда Слейтера двигались на лошадях два индейца – вождь Молимо и новообращенный абориген, откликающийся на имя Энтони. Другое имя, индейское, почему-то забыли дать замаскированному гостю. Наездникам еще предстояло провести ночь на промежуточной стоянке и только на следующий день, по расчетам, удалось бы им достигнуть того же пункта назначения, куда стремился и охотник, откликающийся на имя Фред.

Еще одна группа вовлеченных в эту странную «игру» индейцев занималась не свойственными им делами, а именно – проводила секретное совещание за столом в доме шамана Аванигижига. Присутствовало трое - сам шаман, его внук Эчемин и один из воинов по имени Вемэтин. Последний был одним из тех, кто накануне придерживал лошадей при отправке гостя шамана в сопровождении вождя Молимо к особому месту в глубине лесного массива на территории заповедника.

Разговор совещающихся индейцев шел о семье одного из белых, о семье отмеченного вниманием шамана туриста по имени Энтони Грибо. Аванигижиг объяснял молодым соучастникам причину своего немного странного внимания к одному из гостей туристического лагеря, но говорил об этом образно, начав со сказки:

- Случилось так, что в одной большой трудолюбивой семье, всё же, оставалось немного времени для безделья, и жена воина, в ожидании возвращения мужа с охоты, могла изредка приходить к берегу большого и глубокого озера помечтать, глядя на темные воды. Начав однажды, она так поступала всё чаще. Вода казалась ей хранящей необычные тайны и сокровища.

Молодые индейцы зачарованно внимали рассказчику, который после хорошего обеда явно с особенным удовольствием делился мыслями, приглашая в тайну.

- Женщине даже иногда казалось, что невидимая рука из воды тянет ее к себе. Это было страшно и приятно одновременно. Она уходила от озера словно со свидания. Муж вскоре заметил ее повышенную задумчивость, приняв за загадочность женской Души, и это его сильно взволновало… как мужчину. И счастливое настроение в их доме с каждым днём стало расти. Воину казалось, что жена всё больше и искуснее любит его и старался сделать ей приятный подарок при каждом возможном случае. Они оба были довольны. Но однажды, при очередном посещении озера, неожиданно из воды и правда вышел красивый молодой мужчина и преподнес обомлевшей женщине чудесные раковины, положив на землю перед ней, а затем удалился снова в воды озера. Безмерно пораженная, она приняла подарок и отнесла домой, сказав мужу, что нашла дары озера недалеко от берега.

Шаман после этих слов сделал паузу и оглядел замершие маски лиц своих слушателей, будто ожидал что-то прочитать в их строгих чертах. Через несколько секунд продолжил:

- Положив дары на видное место возле супружеского ложа, жена постоянно любовалась ими. И, конечно же, стала теперь задерживаться у манящих вод озера больше возможного. Впрочем, отгоняя от себя мысли, что ждет нового чудесного появления загадочного молодого мужчины. Объясняла потом мужу, что просто задумалась о своём и задержалась. Муж только обнимал и с радостью прощал.

Старый шаман снова сделал паузу и посмотрел на благодарных слушателей. Те по-прежнему никак не проявляли своих эмоций. Рассказ продолжился:

- И вот уже женщина стала ходить на озеро в каждый удобный момент. Говорила, что хочет побыть в одиночестве, чтобы успокоить расстроенные нервы. Ведь она стала немного чаще ссориться с мужем, который, по ее мнению, совершенно не понимает женщин. А молодой мужчина из озера больше не выходил, хотя и казалось, что он смотрит из глубины и зовёт к себе, туда, в неведомое царство. Женщина не решалась даже помыслить согласиться, но и об отказе не думала, объясняя себе это своё нерешительное поведение любопытством, которое пересиливало ее Волю. В какой-то момент она стала даже разговаривать с озером. Сначала понемногу, потом стала рассказывать о себе, спрашивать. И вот как-то раз, обезпокоенный ее очередным отсутствием муж решил сходить за женой и застал ее говорящей ласковые слова кому-то другому, словно любимому. Так, по крайней мере, показалось удивленному мужу, вышедшему на берег. Не сразу увидевшая его жена была явно напугана и смущена появлением мужа и тем, что ее застали врасплох, но вместо объяснения жестоко отругала мужа и прогнала подумать о своём глупом поведении.

Шаман замолчал. Он всегда задумывался в этом месте рассказа.

Молодые индейцы посерьёзнели еще больше.

Пауза оборвалась без предупреждения:

- Винящий себя воин, вкусивший сомнения, ушел на охоту доказывать свою мужественность, ловкость и находчивость, но чуть не погиб, налетев на ветку и упав с лошади в пропасть. Только природная ловкость спасла его. Не ладилось ничего у него. И тогда, бросив не заладившееся дело, ставшее вмиг не интересным сейчас, отправился охотник на самый дальний конец Земли совершать подвиг. Вернее, пошел искать подвиг, который будет самым опасным, самым громким. Никому не сказал, ушёл и всё.

Аванигижиг снова надолго замолчал. Потом встал из-за стола и подошёл к окну, тихо спросил:

- Что скажете?

- А что с ним случилось дальше? – это не выдержал Вемэтин.

- В этой легенде плохой конец, - сразу ответил шаман, - Охотник нашел земли свирепых огромных медведей невиданной силы и вступил с ними в неравную схватку. Однако самый старый медведь не дал порвать охотника. И воинственного пришельца только сильно покалечило. Оставленный среди медведей, охотник выжил и сам стал словно медведь - злой, неуклюжий, хромой, с покалеченной рукой… Прошли годы. Однажды он не выдержал и тайно прокрался к своей деревне посмотреть на жену и с кем она сейчас. Увидел издалека, что всё у нее, кажется, нормально, и она не грустит. Только мужчины рядом с ней не было видно. Дождался «медведь», когда жена пошла на озеро. Оказывается, она продолжала туда ходить всё время разлуки. Стал «медведь» скрытно слушать, что говорит жена. И услышал, что она молится, просит его вернуться, говорит, что любит его и виновата. Не выдержал «медведь» и вышел из засады. Но жена его не узнала и, закричав, побежала домой. Он за ней, пытаясь говорить человеческим голосом, который совсем забыл среди медведей, только рычал. И тело его уже было медвежьим, а он этого и не замечал. Встретили несчастного влюбленного «медведя» воины деревни и убили. Шкуру отдали женщине.

Снова замолчал старый шаман. Теперь уже Эчемин задал вопрос:

- Она так и не узнала его?

- Нет. Только прикасаясь к «медвежьей» шкуре, она всегда почему-то вспоминала мужа.

- А дары озера, ну, того молодого мужчины из озера, ракушки или что-то еще… она тоже любила? Как так может быть – любила мужа, винила себя, а подарки чужого мужчины не выбросила?

- Выбросила, конечно, выбросила. Ты прав, - шаман снова вернулся за стол, - Не сразу, но выбросила. Когда стала старая, почувствовала черный ветер от раковин… Эта легенда не должна повториться. Мы же знаем ее конец и можем вмешаться. Ведь правда? Можем помочь?

- Да, - хором ответили Эчемин и Вемэтин.

- Вот поэтому я и вмешался в Судьбу нашего гостя. А может и не только поэтому. Разве мы не должны помогать, если видим тонущего в реке?

Видя всё еще недоумение в глазах молодых индейцев, Аванигижиг простым языком рассказал своим соплеменникам, что, кажется, в семье гостя большой разлад, поэтому обиженный муж ушел совершать придуманные подвиги, и добавил:

- Сейчас пришлось отправить гостя в дальний от людских глаз «медвежий угол», чтобы уберечь молодого человека от глупых поступков. Теперь приедет отец гостя, который, судя по всему, достойный человек. С ним и решится, что же делать дальше. Приедет и семья гостя. Но надо держать всё в тайне от окружающих. Таковы условия «игры», - старый шаман помедлил, - И всё же не известно, что уже успел натворить гость до приезда сюда к нам. Будем осторожны.

Хотя Аванигижиг не верил, что Энтони совершил что-то нехорошее и ловко скрывает, всё же не удержался вставить для молодых соучастников эту фразу, чтобы нагнать таинственности. Понятнее для них теперь уже нельзя было бы объяснить.

Не раздумывая, молодые индейцы подтвердили готовность участвовать в добром «заговоре».

На самом деле старый шаман имел две точки зрения на происходящее с гостем. Первая – это то, что Энтони действительно столкнулся с темными силами неизвестной величины и пытается разобраться с ними, подвергаясь опасности вместе с семьёй. Вторая – это то, что Энтони нафантазировал многое под влиянием неясных семейных отношений и сам поверил в фантазии. Вторая точка зрения не вызывала отклика в Душе Аванигижига, но он не мог от нее отказаться просто так, без явного опровержения. Поэтому версия обычной ссоры с женой упорно жила в мыслях. Оставалось проверить предположения, встретившись с родственниками гостя.

«Энтони вызывает доверие, и его забота о родных не вяжется с побегом от жены, но кто знает, почему мне это приходит в голову… зачем…», - старый шаман потер виски и задумчиво произнес:

- Выпьем чаю, и я скоро поеду на встречу в город, - сказал и тут же подумал, что для молодых соплеменников лучше думать о женщинах на примерах чужих блужданий, чем убиться на собственной «охоте», а борьба с темными силами – это уже удел шаманов.

Услышав про чай, Эчемин сорвался обслуживать «чайную церемонию». 

Продолжение - http://victormiroshkin.blogspot.ru/2016/05/55.html